На HBO вышел кинофильм «Добро пожаловать в Чечню» о преследовании ЛГБТК. Znak.com побеседовал с его режиссером

Глава Чечни Рамзан Кадыров на встрече с Владимиром ПутинымKremlin.ru

Сейчас на южноамериканском канале HBO прошел 1-ый массовый показ кинофильма «Добро пожаловать в Чечню» — картины, посвященной массовым пыткам чеченских гомосексуалов в 2017 году. В кинофильме рассказывается история нескольких человек, которым удалось сбежать из республики и Рф — уроженца республики «Ахмада», который просит убежище в Канаде, Максима Лапунова, который 1-ый открыто заявил о пытках, также история лесбиянки «Ани», которая пробовала бежать от родственников, работающих в чеченском правительстве и грозящихся ее изнасиловать. Имена героев были изменены, а лица при помощи искусственного ума изменены лицами остальных людей.

В кинофильме показана жизнь в «убежищах», поддерживаемых волонтерами русской ЛГБТК-сети, конспирация, к которой обязаны прибегать покинувшие Чечню геи, и нередкие переезды с 1-го адреса на иной в попытках скрыться от преследования. В ленте много томных кадров: попытка суицида 1-го из беженцев, съемки избиений, убийства и изнасилования. 

Лента с начала 2020 года выставляется на глобальных кинофестивалях — и имеет там значимый фуррор. Но для широких масс кинофильм демонстрировался в первый раз. Znak.com побеседовал с режиссером кинофильма Дэвидом Франсом о ситуации с ЛГБТК-людьми в Чечне и в Рф, о ожидаемом эффекте опосля выхода кинофильма на широкую аудиторию, также о том, почему Франс не стал лично гласить с Рамзаном Кадыровым.

— Почему вы решили выпустить кинофильм 30 июня? Есть ли некий особенный смысл в этом?

— Это решение мы приняли вместе с телеканалом HBO, нашим североамериканским дистрибьютором. Мы желали, чтоб кинофильм вышел в июне, когда в мире отмечается «Месяц гордости ЛГБТК». Так что эта дата отлично подходила.

Дэвид ФрэнсIMDB.com

— Как я сообразил, огромную часть сцен вы сняли в 2017-2018. Почему в итоге на широкую публику кинофильм выходит лишь на данный момент? Что заняло настолько не мало времени?

— Мы снимали в 2019 году, в 1-ые несколько месяцев этого года. Опосля этого мы начали работать над цифровым конфигурацией лиц тех людей, личность которых необходимо было скрыть. Как оказывается, это весьма долгий процесс. Он занял 10 месяцев. Из-за этого возможность выпустить кинофильм у нас возникла лишь сначала 2020 года. Мы заявили его на 1-ый кинофестиваль года — на Sundance Film Festival. Это продиктовало наш график выпуска. 

Мы планировали провести серию показов на кинофестивалях, которая бы вела к премьере на HBO. И естественно, некие кинофестивали были отменены (из-за пандемии — прим. Znak). Вообщем, фестивальное общество отыскало методы продолжить работу в виртуальном формате. Так что крайние два месяца мы участвовали в онлайн-кинофестивалях. Это отдало нам незначительно импульса к премьере на HBO. 

С 2017 по 2019 год я пару раз посещал Россию. У меня была маленькая команда. В целом она состояла из меня и еще 1-го человека, который участвовал в съемках 2019 года, — Аскольда Курова. Он — российский продюсер и основной оператор. Аскольд и я снимали поочередно, наблюдали за различными историями и ожидали развязок. Мы были вовлечены и просто следили [за происходящим] во время работы.

— Вы гласили о вашей технологии сокрытия лиц. Как вы пришли к ней и почему ее разработка заняла настолько не мало времени?

— Я желал снять происходящее так, чтоб зрители могли прочуять эмоции (Эмоции отличают от других видов эмоциональных процессов: аффектов, чувств и настроений), ощутить ужас и осознать опасность [жизни людей], осознать, как все происходящее воздействовало на жизни этих, по большей части, юных людей. Осознать, как они восстанавливаются опосля пыток, опосля ужасов преследования, которым они подверглись. Чтоб этого достигнуть — [прежде всего] пришлось обратиться с сложный просьбой к героям кинофильма. Поэтому что они были весьма испуганы, ведь их жизни все еще находились в угрозы — даже опосля того, как они покинули Чечню, и даже опосля того, как они покинули Россию, почти всегда. Но они, тем не наименее, разрешили мне снять их так, чтоб я позже изобрел какой-либо метод, который дозволил бы нам считать их лица без раскрытия их личности. Я представлял, что таковая задачка выполнима, но у меня не было обычной идеи, как это выполнить. Мы исследовали вероятные техник и сообразили, что большая часть вариантов просто не могут отразить истории героев так, как я задумывал.

Этот новейший подход [использующийся в фильме], никогда не употребляли ранее. Мы разработали его с живописцами видеоэффектов из Лос-Анджелеса, которые верили, что может быть создать цифровой перенос лица таковым образом, чтоб новое лицо передавало те же выражения, что и лицо героя, не изменяя их, и дозволяло нам созидать выражения лиц неопасно для героев. 

Эта работа была весьма технологичной. Нам пришлось создать компьютерную программку, это заняло несколько месяцев. Опосля того как программка и метод работы были готовы, оставалось ожидать, пока комп окончит работу. Работал искусственный ум. 

В конечном счете этому методу удалось поменять лица людей, которых необходимо было скрыть, на лица остальных людей. Пиксель в пиксель, кадр за кадром, элементы кожи лиц были подменены элементами кожи другого человека. И, когда мы лицезреем, как киногерой смеется либо рыдает, либо испытывает ужас — все это не было изменено. Мы можем созидать [реальную эмоцию], поэтому что они делают это под чьей-то иной кожей.

— Как вы считаете, какое будущее у данной для нас технологии? Как она воздействует на журналистику? Может быть ли совершенно ее применять кое-где?

— Эта разработка сейчас доступна любому, кто желает ее применять. Это полностью новейший инструмент для документалистов. Она дозволяет людям, чьи истории в другом случае весьма небезопасно предавать публике, быть понятыми поглубже. Это восстанавливает истории людей. 

Вы понимаете, герои кинофильма весьма желали поведать миру, что с ними вышло. Но они не ощущали, что в состоянии сделать это неопасно себе. Пока не возникла эта разработка.

Потому разработка поможет людям, чьи штатские права пострадали, чья физическая сохранность была попрана. Она возвращает силу рассказам людей. 

— Кто финансировал проект? 

— Кинофильм финансировали из личных источников. По большей части это были донаты от личных лиц и семей — от людей, которые соображали значимость рассказа данной для нас истории и могли посодействовать в реализации проекта. Нам также посодействовали известные общественные фонды — Sundance Documentary Fund, Ford Foundation, английский Bertha Foundation и несколько спонсоров, чья задачка — помогать людям говорить истории о социальной справедливости и о дилеммах с правами человека. Они посодействовали набрать достаточную сумму, которая нам пригодилась, чтоб окончить кинофильм.

— Сможете ли вы сказать, сколько стоил ваш проект? 

— Я обычно не говорю о полной цены, но я могу сказать, что этот кинофильм был весьма драгоценным. Поэтому что нам необходимо было решать задачи с сохранностью людей. Также недешево обошлись поездки, как вы сможете для себя представить. Не считая того, мы повстречались с весьма необыкновенными вызовами, которые добивались доп трат. Я говорю как раз о работе над лицами. Это была сложная работа, 10 месяцев каждодневного труда. В нее были вовлечены 10-ки людей, в том числе волонтеров, которые, кроме всего остального, одолжили свои лица для проекта. Ну и даже для того, чтоб добраться до момента, когда схожая разработка вероятна, нам потребовалось несколько месяцев исследования и разработки.  

«Мы не следили такового с Германии времен 20-40-х годов прошедшего века»

— Вы провели огромное количество времени в Рф. Как вы оцениваете ситуацию с ЛГБТК-людьми тут, в Рф, — и а именно, о ситуации в Чечне?

 — Кинофильм проливает свет на особенный риск быть гомосексуалом в Чечне. Вы понимаете, гомосексуалам нереально существовать в обыкновенном смысле в Чечне. Ты не можешь раскрыться, поведать, кто ты есть по сути и кого ты любишь. Ты не можешь раскрыть свое сердечко в Чечне без риска погибели. И ты рискуешь жизнью даже без демонстрации желаний собственного сердца. И, вприбавок, почти всем людям просто трудно покинуть Чечню и отыскать наиболее открытую жизнь в другом месте.

Я работал в различных частях света, я предназначил огромное количество лет свету жизни гомосексуалов в различных уголках мира. И я не думаю, что я когда-либо чувствовал так серьезное и опасное общество, как то, которое я встретил в Чечне.

— Вправду? 

— Полностью. Я продолжаю припоминать людям, что это — 1-ая земля со времен Гитлера, где власти организовывали операции по вычислению, захвату и ликвидации всех ЛГБТК-персон в попытке, как они молвят, «отчистить чеченскую кровь (внутренняя среда организма, образованная жидкой соединительной тканью. Состоит из плазмы и форменных элементов: клеток лейкоцитов и постклеточных структур: эритроцитов и тромбоцитов)» родственников таковых персон. Мы не следили такового с Германии времен 20-40-х годов прошедшего века. Это выделяется посреди всех злодеяний, которые часто происходят в отношении гомосексуалов по всему миру. 

Условия жизни гомосексуалов в целом в Рф весьма непростые. Мы знаем, что опосля падения Русского союза все анти-ЛГБТК законы были отменены. И некое время в стране происходила либерализация — как политическая, так и культурная, штатская, соц. Обилие процветало в протяжении пары лет. Но с 2011 года произошла смена курса, продиктованная Путиным и его укреплением в политике. Это в разы усугубило жизнь гомосексуалов в Рф, им сделалось труднее с каждым деньком реализовывать те же права, что и остальным россиянам.  

И пока мы с вами сидим и разговариваем, люди голосуют за поправки в Конституцию, которые закрепляют в Конституции, в первый раз с развала СССР (Союз Советских Социалистических Республик, также Советский Союз — государство, существовавшее с 1922 года по 1991 год на территории Европы и Азии), серию анти-ЛГБТК принципов. Это можно расценивать как перманентное возвращение [к тем принципам, к тому] месту гомосексуалов в культуре россиян, и это просто катастрофично. 

Кинопоиск

— И ваш кинофильм как раз выходит во время голосования по поправкам в Конституцию.

— Это совпадение. Голосование обязано было пройти ранее. Время, естественно, странноватое. Но россиянам принципиально знать, что происходит в стране. И я понимаю, что время от времени трудно получить информацию через новостные издания. Но в стране — настоящий кризис с ЛГБТК, и с каждым деньком становится лишь ужаснее.

— Вы думаете, что поправки в Конституцию усугубят жизнь гомосексуалов?

— Я полностью уверен в этом. Пропаганда [отрицательного мнения], существующая вокруг ЛГБТК-движения, строится на паранойе по поводу целей, к которым типо стремятся гомосексуалы. И нужно осознавать, что это не «европейское движение», это просто движение людей. Это не европейское воздействие — это естественное движение людей к свободе. Гомосексуалы в Рф желают быть вольными — вот и все. И я понимаю, что ЛГБТК-комьюнити употребляют, подают как инструмент культурной войны, как инструмент для давления на «путинский соглашение». Это грустно, но это также увеличивает риск насилия в отношении ЛГБТК-россиян. 

Во всем этом (в поправках — прим. ред.) нет необходимости. Я думаю, это самое душераздирающее в этом вопросце. В этом нет необходимости, это непроизводительно, это лишь травмирует людей — и в этом случае, это также травмирует общество.

— Одна из героинь вашего кинофильма произнесла: «Мы скрываемся не от страны, а от людей». Вы согласны с ее выражением?

— Она имела в виду, что все [насилие] — оно не от россиян, оно из-за того, что происходит с некими людьми, которые получают власть, и как они реализуют эту власть. Она точно гласила о политических фаворитах Рф и Чечни, и как эти фавориты обернулись против людей, повредили стране в целом. Она и ее семья все еще обожают Россию. Их принудили покинуть Россию под опасностью убийства. Это вышло не поэтому, что в ментальности обитателей страны есть антигомосексуальный настрой. Это вышло из-за спущенных сверху периодических усилий демонизировать ЛГБТК-людей. Это подвергает риску жизни, это подвергает риску страну в целом. 

Я думаю, что власть можно применять для благих целей либо для зла. И я думаю, когда политическое управление делит страну и работает на то, чтоб ополчить часть людей против иной части людей — это политическое грех. Все быть может остановлено со сменой политического фаворита. 

— К слову о политике. В конце кинофильма вы отметили, что Трамп не принял ни 1-го беженца-гомосексуала из Рф. Почему вы выделили это?

— Как у янки у меня есть ответственность гласить моему правительству о его дилеммах. Администрация Трампа перечеркнула десятилетия либерального прогресса, связанного с неуввязками культурного контраста, защиты прав человека, в том числе за рубежом. Мы верили, что это — то, чем была Америка крайние 75 лет либо даже больше. И нежданно, все было повернуто назад. Как я гласил, у политических фаворитов есть огромная сила влиять на культурный прогресс.

Наиболее 30 гомосексуалов из Чечни получили убежище в Канаде

Америка, в какой я вырос, могла бы осознать гуманитарный кризис в Чечне, в Рф, и протянула бы руку — произнесла бы: «Иди сюда, мы приглашаем тебя поделить с нами людские свободы». Эта администрация изменила механизм работы. Для меня сделалось шоком, что Вашингтон ничего не сделал. Мы лицезрели страны в Европе и в целом всюду, которые протянули руку помощи [российским гомосексуалам]. Южная Америка протянула руку помощи, север Европы протянул руку помощи. Канада согласилась посодействовать. Но правительство США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) закрыло двери, и даже опосля того, как я показал кинофильм 6 месяцев вспять, дверь стала закрыта еще пуще. 

«Я надеюсь, что конфигурации в Чечне начнутся сходу же»

— Ворачиваясь к кинофильму. Как я понимаю, некое время вы все таки провели в Чечне. Почему же в кинофильме не настолько не мало кадров оттуда, не считая истории «Ани»? Почему так не много съемок из республики?

— Единственная часть кинофильма, сплетенная с попыткой вывоза человека из Чечни, — история «Ани». Потому все съемки сконцентрированы на ней. Это единственный раз, когда сам кинофильм переносит зрителей в Чечню. Эту часть снял я со собственной командой. Мы внедрились в эту операцию и сняли ее изнутри.

— Было жутко? 

— Это было пугающее, поэтому что мы соображали, чем рискует «Аня». Это было весьма сложное решение для нее — покинуть ее семью, ее близких, просить выслать ее в ту часть мира, которую она не соображает, о которой она ничего не понимает. Нас могли изловить в хоть какой момент, потому ее жизнь была в еще большей угрозы. 

Я беспокоился о этом — о ее сохранности — больше, чем обо всем остальном. Активисты делали свою работу — они уже знали, чем рискуют. И как ветеран журналистики, к своим рискам я подошел осознано, понимая, что может произойти со мной. 

Рамзан КадыровKomsomolskaya Pravda/Global Look Press

— А почему, к примеру, вы не побеседовали с жителями Чечни? 

— В кинофильме гласит Рамзан Кадыров. Он гласит не со мной, но он гласит с иным южноамериканским журналистом. В защиту собственных действий на националистский манер он практически открыто объявил о собственной кампании против ЛГБТК-чеченцев. Мне не надо было, чтоб он произнес это опять, но уже мне. Он произнес это на публике, при всем этом он не испытал последствий ни интернациональных, ни домашних. И это — неувязка, которая дозволяет схожей ситуации развиваться. 

Кадыров рассмеялся на вопросец о похищениях и пытках геев в Чечне

В собственном кинофильме я желал поведать историю людей, которые помогают спасти жизни. Не историю чеченского народа в целом. Это быть может темой для другого кинофильма.

— Вы уже думаете о последующем кинофильме?

— Я бы желал поглядеть кинофильм о прогрессе в Чечне. Но его буду созодать уже не я. Я надеюсь, что конфигурации там начнутся сходу же. Но я думаю, что у меня была одна возможность поведать историю. И я говорю, что эта история зверства, которое длится, которая не разрешилась и не смягчилась. И если мой кинофильм хоть как-то воздействует на это зверство, то я надеюсь, что остальные вступятся [в тему] и сумеют запечатлеть эту историю. 

Вы понимаете, весьма много людей умерло, весьма почти все покинули дом — все из-за того, что Кадыров делает в Чечне и что Путин дозволяет ему созодать там. Тут есть, что расследовать. Есть огромное количество людей, которых должны обвинить в грехах. Для пересмотра этого преступного периода будет нужно весьма много работы. 

— Говоря о обвинениях. Почему вы не побеседовали с представителями власти, с правоохранительными органами? Это их работа — разбираться в этом.

— Мой кинофильм — не новостной продукт. Он ведает о событиях с определенной перспективы. Это — взор на мир через глаза выживших и через глаза людей, которые им посодействовали. И иной кинофильм может показать мир исходя из убеждений нарушителей человечьих прав и исходя из убеждений тех, кто глядит в сторону. Мне было бы весьма любопытно поглядеть таковой кинофильм — как люди оправдывают такие вещи. Где же корень в их человечности, который дозволяет им так себя вести, вовлекает в беспощадность, в отрицание. Что-то есть в людской сути, что иногда ведет себя зверским образом. И это было бы весьма увлекательное исследование, но я оставлю его для остальных.

«Не могу согласиться, что политическое воздействие снаружи сделает ситуацию в Рф ужаснее»

— Как, по-вашему, русские власти отреагируют на выход вашего кинофильма?

— Я надеюсь, что они отреагируют сердечком, что они увидят трагедию, которая разворачивается от их политики, и они ответят как люди, сочувствием и справедливостью, и начнут применять свою силу и свое воздействие для того, чтоб приостановить это. 

Опять возникли сообщения о пытках геев в Чечне, пресс-секретарь Кадырова именовал их ложью

— Есть надежда получить такую реакцию? Вы слышали крайние анонсы — один из депутатов, Петр Толстой, обратился в комиссию по расследованию фактов зарубежного вмешательства во внутренние дела РФ (Российская Федерация — государство в Восточной Европе и Северной Азии, наша Родина), чтоб проверить, нет ли вмешательства в том, что посольства США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) и Англии в Москве вывесили ЛГБТК-флаги? Действительность же совершенно иная. Я не думаю, что власти очень заботит ситуация с гомосексуалами в Чечне и что кинофильм сумеет достучаться до сердец власть имущих.

— Я думаю, что постоянно есть возможность достучаться до людей. Я оптимист в этом плане. Я также понимаю, что люди, которые высказывают ужасные вещи в отношении гомосексуалов, как-то уверяют себя, что гомосексуалы — не такие [люди], как они. И они делают так поэтому, что не знают ни 1-го гомосексуала. Всякий раз мы обнаруживаем, что когда люди соображают, что люди, которых они уважают и обожают, — гомосексуальны, они меняют свое мировоззрение. И время от времени кинофильм может оказать положительное воздействие на ликвидирование ненависти. 

Но я не могу притворяться, что мой кинофильм будет иметь некоторый волшебный эффект. Трудно создать так, чтоб люди, полные ненависти, поглядели этот кинофильм и вдруг открыли себя для новейшие идеи. Но я понимаю, что когда ты проводишь время с героями моего кинофильма, когда ты их слушаешь, когда ты вовлекаешься в их жизнь — даже на 90 минут, — ты ощущаешь сумасшедшее горе за то, какой жизнью их принуждают жить. И я верю, что в историях из кинофильма можно узреть историю любви, историю желания и амбиций. Это — всепригодные ценности. И даже люди, которым внушили ненависть, сумеют прочуять их и отреагировать на их.

Kremlin.ru

— Как вы думаете, как отреагируют обитатели Чечни на кинофильм? 

— Я не понимаю. Я надеюсь, что у их будет возможность узреть кинофильм, что они послушают, поглядят и дозволят для себя кинуть вызов ортодоксальности Кадырова и его людей, дозволят для себя узреть вред от данной для нас ортодоксальности — урон отдельным людям, семьям и культуре в целом. 

— Как россияне, в том числе чеченцы, могут узреть ваш кинофильм?

— У нас все еще нет плана, как демонстрировать кинофильм в Рф. Мы все еще изучаем этот вопросец. Мы возлагаем надежды, что мы сможем отыскать метод, который бы дозволил любому россиянину узреть кинофильм и отреагировать на него. Через телевидение, трансляции через веб — тем либо другим методом, мы работаем над тем, чтоб любой получил шанс узреть кинофильм.

— Как, по-вашему, на глобальную премьеру отреагируют в мире? Что произнесут опосля нее главы различных государств и руководители публичных организаций и что они должны создать?

— На прошлой недельке мы демонстрировали кинофильм посольствам нескольких государств в Москве, чтоб представители этих государств сообразили, что происходит в Рф с гомосексуалами. Так мы пытаемся информировать, создавать людей в этих посольствах и отдать им повод для того, чтоб они употребляли инструменты наружной политики для усиления голоса ЛГБТК-активистов из кинофильма. 

Мы демонстрировали кинофильм парламенту Англии, европейскому парламенту. Мы демонстрировали кинофильм парламентам государств Европы, в том числе Северной Европы. Мы демонстрировали кинофильм в Северной Америке. В том числе у нас был показ на Капитолийском холмике в Вашингтоне, чтоб отдать поводы для деяния про-ЛГБТК законодателям. Мы делали показ в ООН. 

Мы желаем быть убеждены, что неувязка не будет замалчиваться. Что люди, которые могли бы стать союзниками, опосля просмотра кинофильма вспомянули, что им немедля необходимо реагировать и что есть вещи, которые дадут незамедлительный эффект.

— Что они должны создать, по-вашему? 

— Две вещи. Во-1-х, они должны начать давить на Кремль с требованием приостановить Кадырова и его людей, также с требованием дозволить судам разглядеть обвинения в нарушении прав человека. Поэтому что суды, следственный комитет отрешаются от расследования, они отрешаются разглядывать подтверждения. К примеру те, которые предоставил [один из пострадавших от насилия в Чечне] Максим Лапунов. В апелляционной инстанции трибунал даже отклонил просьбу прочесть документы, поглядеть на эту кучу доказательств, которая была собрана в поддержку его обвинений. Судебная система, которая не связана со справедливостью… Это обязано поменяться. 

Арестант «скрытой кутузки» для геев в Суровом сказал, как из него выбивали признания

Общество глобальных фаворитов, частью которого является и Путин, обязано повлиять на всякого фаворита так, чтоб он не сходил с морально-этического курса. Конкретно это и должны создать главы стран, они несут ответственность это создать. 

Во-2-х, необходимо создать так, чтоб каналы, по которым люди уходят от преследования в Рф, уезжая в другую страну, оставались открытыми. Для этого требуется политическая воля от управляющих этих государств, при этом неизменная. Мы лицезрели, почти все фавориты стран поднялись в 2017 году, когда анонсы о пытках лишь возникли, и мы лицезрели, что они готовы продолжать помогать людям. Это — 2-ое, что они должны создать: фавориты должны продолжать оказывать давление на свои страны, чтоб держать открытым этот «клапан» для тех, кому необходимо покинуть Россию.

— Вы произнесли, что главам остальных государств необходимо давить на российскую власть, чтоб приостановить Кадырова. Вы думаете, что это вправду будет отлично? Поэтому что Наша родина отвечает на давление снаружи тем, что лупит по своим гражданам. И чем больше будут давить — тем ужаснее будет россиянам, в особенности гомосексуалам.

— Вы понимаете, с начала прошедшего века мы поняли себя как глобальное население земли. Мы сообразили, что у нас есть ответственность друг перед другом. На этом концепте мы основали мировое партнерство, соединили цивилизации под одной миссией — отдать населению земли возможность двигаться вперед, защищать людей в мире в одинаковой мере. Мы выровняли и стандартизировали все — от торговли до штатского дискурса, до свободы выражений и прав человека. Это не новенькая мысль. 

МИД (Министерство иностранных дел — в ряде стран министерство, занимающееся вопросами внешней политики и международных отношений) Рф пообещал ответить на «агрессивные» санкции против премьера Чечни

И также нет ничего новейшего, что некие политические фавориты опровергают такое вмешательство в их местную политику. С данной для нас неувязкой мировые фавориты пробуют совладать наиболее чем в протяжении века. И больше всего заморочек возникает с людьми, которые опровергают права человека. Они спорят не столько с наружным вмешательством, сколько с теми, кто против нарушителей. 

Но я не могу согласиться, что политическое воздействие снаружи сделает ситуацию в Рф ужаснее. Мы уже пару раз лицезрели, как страны были изолированы при помощи подобного давления. И политическая, культурная и финансовая изоляция давала положительный итог — в дальной перспективе она вызывает перемены. 

— Говоря о переменах. Как вы считаете, все таки есть ли надежда, что ситуация с гомосексуалами в Рф поменяется? 

— Я гласил ранее, что я оптимист. И мы лицезрели — страна за государством, — как за одну ночь (то есть темное время суток) может поменяться то, как правительство реагирует на собственных ЛГБТК-граждан. Это просто вопросец политики. База для перемен в культуре уже есть — мы лицезреем, что некие общества в Рф уже глядят в будущее, что у неких есть полностью новейшие представления о том, как обязано смотреться общество, о многообразии посреди россиян. Конфигурации вероятны. Что требуется? Политическая воля режима, который должен отдать разрешение на схожее изменение.

Русская ЛГБТ-сеть просит СКР проверить пытки в отношении 14 геев Чечни и одно убийство

— Но пока конфигураций не видно. Сколько времени, как вы считаете, обязано пройти?

— Будет нужно время и работа. И ее должны делать не только лишь обитатели Рф, да и люди по всему миру, которые бы поддерживали работу снутри вашей страны и давали осознать Кремлю, что мы как люди считаем это неприемлемым и мы не остановимся, пока ситуация не поменяется.

Источник: www.znak.com

Тоже будет интересно